– Раз уж мы все равно вымокли, – сказал он Вуду, – так лучше двинемся дальше.

Они свернули лагерь и выступили в путь, когда над горизонтом забрезжил серый рассвет. В ту же минуту ветер, которого не было почти целые сутки, налетел с северо-запада, превратив вертикальные потоки дождя в косые струи. Клэй теперь нес на плече лук, а тщательно упакованное ружье лежало на повозке.

Вскоре земля превратилась в жидкую грязь, под ногами захлюпали лужи. Вуду приходилось нелегко: полозья повозки так и норовили увязнуть. Клэй шел сзади, по мере необходимости подталкивая салазки. Ливень и не думал кончаться, наоборот, все прибавлял в силе, пока не стало невозможно что-нибудь разглядеть в двух шагах.

В очередной раз вытаскивая повозку из грязи, Клэй поскользнулся и упал, причем весьма удачно – прямо перед гнездом изумрудной птицы. В кладке оказалось с полдюжины яиц. Охотник собрал их все до единого и аккуратно рассовал по карманам.

К моменту первого привала вся равнина была покрыта двухдюймовым слоем воды, а кое-где лужи были даже глубже. Клэй решил натянуть палатку, чтобы хоть ненадолго укрыться от грозы и согреться, но это оказалось непросто. Сначала пришлось долго выискивать пятачок земли, который возвышался бы над водой и был относительно сухим. Потом в размокшей земле никак не хотели держаться колышки из демоновых рогов. Когда удалось с ними справиться, в специальные пазы Клэй просунул гибкие ивовые прутья, придававшие всей конструкции форму шатра. Сам тент из оленьих шкур крепился к колышкам сплетенными из лозы веревками. Забравшись внутрь, охотник и пес смогли, наконец, отдохнуть от разбушевавшейся стихии.

– Вздумаешь отряхнуться в палатке – отрежу второе ухо, – с мрачной усмешкой пригрозил Вуду охотник.

Тот подполз поближе к другу и заглянул ему в глаза. Клэй потрепал его по голове.

– Воды предостаточно, – сказал он. – Как насчет яиц?

Охотник выбрался из палатки и выдрал из земли один из тех кустов, которые они обычно жгли по ночам. Вернувшись к палатке, он закинул его внутрь, чтобы дерево немного подсохло. Потом порылся в мешке и извлек оттуда маленький медный котелок. Зажав его в руке, Клэй отошел на пару шагов от укрытия к большой, яростно пузырившейся луже. Он уже собирался зачерпнуть котелком воды, когда заметил, как что-то темное мелькнуло в мелком водоеме. Нагнувшись, Клэй вгляделся сквозь бурлящую поверхность: там в зарослях молодой травы шныряла стайка мелких черных рыбешек.

– Откуда им здесь взяться? – удивленно пробормотал охотник. Впрочем, с этим чудом ничего нельзя было поделать, так что он набрал воды и вернулся в палатку.

– В лужах рыбы, – сообщил он Вуду. Услышав новость, пес и ухом не повел.

Клэй достал из башмака каменный нож и выкопал в земле ямку. Затем отломал от куста несколько веток, остальное выбросив наружу. Наконец он вытащил из мешка книгу.

– Прости, Вуд, – сказал он, вырывая первые страницы.

Пес ощерился и заворчал.

– Мы их уже давно прочитали, – поспешил оправдаться охотник. Сунув книгу обратно в мешок, он скомкал бумагу, положил в углубление и выстроил сверху шалаш из тонких веточек. Каким бы умелым ни было его обращение с камнями, в данной ситуации явно требовались спички. Клэй извлек из мешка коробок, и через пару минут над костром заструился дым. Оставалось только надеяться, что сырые ветки успеют высохнуть прежде, чем прогорит бумага. Слова о природе души, почернев, исчезли в языках пламени, и вскоре в медном котелке застучали, перекатываясь, яйца изумрудной птицы.

Отдыхать в палатке оказалось таким приятным занятием, что уходить никуда не хотелось. Обхватив колени, Клэй слушал, как дождь барабанит по оленьей шкуре. Теперь эти звуки казались такими умиротворяющими… Вуд лежал, положив голову на лапы. С каждым выдохом из его ноздрей вырывалось облачко пара. Но вскоре в палатку проникла вода, подхватила разбросанные по земле скорлупки и унесла прочь.

Порыв ураганного ветра с такой силой набросился на хрупкий шатер, что колышки, будто оторванные пуговицы, один за другим повылетали из земли. Ивовый каркас изогнулся и треснул сразу в нескольких местах. Тент из оленьих шкур обрушился на головы путникам, после чего с громким хлопаньем, как гигантское крыло, поднялся в воздух и улетел. Задрав голову, Клэй в секундной вспышке молнии увидел, как палатку уносит прочь, словно лист серой бумаги, и едва успел спасти от той же участи любимую шляпу.

Промокший до нитки, он стоял на ветру и проводил рекогносцировку местности. Равнина потонула в озере дождевой воды. Впрочем, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это вовсе не озеро, а широкая мелководная река. Теперь, когда вода уже повсюду доходила до щиколоток, стало заметно, что в ней образовалось неторопливое течение. Клэй видел, как куст, от которого он отламывал ветки для костра, тронулся с места и вместе с прутьями и травинками поплыл на север.

Решение бросить повозку далось охотнику нелегко, но теперь эта ноша была для Вуда непосильна – полозья все время вязли, затрудняя и без того нелегкий путь в воде. К тому же, если им придется плыть (каким бы абсурдным ни было это предположение), запряженному в повозку Вуду не позавидуешь. Из уложенных на салазки вещей Клэй взял с собой только ружье. С мешком и луком за спиной, зажав ружье в руках, он побрел по утопающей равнине.

Из-за сопротивления воды каждый шаг давался с трудом, словно в кошмаре. Возможность утонуть в степи поначалу казалась совершенно дикой, но чем больше оставалось позади часов и миль, тем реальнее становилась эта перспектива. В те мгновения, когда сверкала молния, Клэй отчаянно всматривался вперед в поисках хоть какого-нибудь укрытия, но равнине не было ни конца ни края. Так они шли и шли, без всякой цели, и капли дождя неутомимо высверливали мозг, доводя путников до исступления.

Клэй поднял голову и только теперь заметил, что они прошагали всю ночь и наступил новый день. Его так жестоко трясло, что пришлось остановиться и, зажав ружье локтем, отогревать пальцы под мышками. Поля шляпы разбухли и, отяжелев, сползали на глаза.

Охотник обернулся и поискал взглядом Вуда, но дождь лил такой сплошной стеной, что уже на расстоянии вытянутой руки невозможно было что-нибудь разглядеть. Услыхав собачий лай, Клэй, спотыкаясь, сделал несколько шагов и обнаружил Вуда по шею в воде.

Где-то в середине дня они сделали привал. Поскольку ничего другого не оставалось, пришлось сесть на землю прямо посреди потока. Клэй нащупал под водой небольшой камень и уселся на него, позволив ленивой полноводной реке омывать тело. В таком положении вода доходила ему до груди, поэтому ружье Клэй закинул на шею, держа его обеими руками. Вуд сидел рядом, по горло в воде. Клэй все пытался найти вескую причину, чтобы продолжить путь, а потому долго-долго просидел без движения.

День был всего лишь пятном света на горизонте, и следующая ночь наступила рано. Ливень немного стих, превратившись в то, что в нормальном мире звалось бы проливным дождем. Казалось, они плетутся по затонувшему миру уже много лет. Клэй даже начал подозревать, что они с Вудом случайно забрели в какой-то из кругов ада. Единственное, что убеждало в обратном, – голод и нестерпимая ломота в мышцах.

Как в небе может быть столько воды? Оно должно было бы рухнуть под собственным весом… Вуд давно уже двигался вплавь, Клэю вода доходила до пояса. Однажды ему пригрезилось, как пару дней спустя они с Вудом все так же медленно бредут по дну океана, а вверху, в толще зеленой воды, резвятся табуны морских коньков.

Охотник остановился и вгляделся во тьму. Снова сверкнула молния, и за какую-то долю секунды он разглядел впереди, на расстоянии сотни ярдов, груду валунов. Течение, уже довольно сильное, пришло им на помощь в отчаянном броске к спасительному гранитному острову.